Развитие лагерного комплеха

Около прусского села Равенсбрюк, расположеного 90 километров от города Берлина в северном направлении, СС приказал построить самый большой концентрационный лагерь для женщин на территории немецкой империи - Концентрационный лагерь женщин Равенсбрюк. Выбор расположения способствовал трём инфраструктурным условиам: Близко расположенный мекленьбургский город Фюрстенберг находился у трассы железной дороги Берлин-Стральзунд/Росток; через г. Фюрстенберг вела имперская автомобильная дорога нр. 96 со соединяющая города Берлин, Ораниенбург, Фюрстенберг, Грейфсвальд и Стральзунд. Кроме этого близкое расположение концлагерьной территории поблизости реки Гавель давало преимущество для предстоящей транспортировки материалов водным путём. Самый южный участок составленного плана территории КЦ заканчивался у берега озера Шведтзее. Спланированный для лагеря ареал поэтому имел природую границу и был идеальным для строительства соверменного концентрацонного лагеря. Команда узников КЦ Захзенхаузен начала постройку в январе 1939-го года. Кроме этого «СС-руководство новостройки ЖКЛ Равенсбрюка» привекло предпринимателей разных промыслов г. Фюрстенберга, с. Равенсбрюка и окрестностей. Учавствовали в оборудовании лагерного Комплекса и неместные фирмы и концерны.

С депортацией 867 узниц из женского КЦ Лихтенбурга – начинавшейся с 15-го мая 1939-го года в г. Преттине на Ельбе и завершением 27-го мая – началась шестлетная эпоха концлагера Равенсбрюк. До этого женщин, которые не соответствовали образцу НС-режима, заключили в так называемые отделения на пресечении аррестованных в местах лишения свободы или заключения. С осени 1933-го года развивался в Пруссии первый центральный женский лагерь в г. Морингене (район Золлинг), где начиная с марта 1934-го года принимали женщин и из других провинций. Назначали наблюдательным персоналом членов местной женского части НС. Только в декабрье 1937-го года переместили женских аррестованных из Морингена в новый центральный концлагерь для женщин Лихтенбург. Лихтенбург – дворцовый комплекс эпохи Ренессанса – служил мужским концлагерем с 1933-го года. Переезд 1 415 женщин в Лихтенбург был связан с подчинением новой инспекции концлагерей, в состав которой вошли все мужские и женские концлагеря в системе. Это новое подчинение привело к значительному усилению условий арреста, например внедрение содержания в темноте, в одиночных камерах Бункера Лихтенбурга, с лишением питания, продолжительным нахождение в положении стоя итд.

Завершение строительства и открытие женского концлагеря состоялись только после постройки больших мужских лагерей Захзенхаузен (1936), Бухенвальд (1937), Флоссенбюрг (1938) и Маутхаузен (1938).

В Равенсбрюке были зарегистрированы 27-го мая 1939 года 970 узницы. Так как и все на основе КЦ-системы спланированные и построенные лагеря, женский концентрационный лагерь Равенсбрюк отражал типичную лагерную структуру. То есть, по сторонам лагерной улицы располагались ряды бараков для размещения узниц, перед ними расположенно здание администрации - «Комендатура»; под прямым углом располагались функциональные здания (гидростанция, телефонная станция, гаражи, мастерские и другие) и ещё, перед «Комендатурой», непосредственно близко к входу в лагерь, жилые дома для персонала-СС, включая особенно построенные «дома рядового состава» для надзирательниц, всё вместе типичный «КЦ-ансамбль». В первой фазе построения приблизительно до 1940 года на территории Концлагеря находились 12 жилых бараков и два санбарака - так называемые Ревиры; один барак использвался как карантинный, другой – как лагерная тюрма; ещё два барака служили мастерскими. Затем следовали хозяйственная постройка с кухней, душевой комплекс и праченая. Эти постройки должны были быть достаточными для заключения около 3 000 узниц. Весь комплекс окружала стена высотой 4 метра, на которую смонтировали колучую проволоку под напряжением. Бараки – заключенные назвали эти «блоки» - имели сторону А и сторону Б, так как на каждой стороне размещали 100 мест для ночлега 100 женщин. Возле общей спальни находилась общая комната на каждой стороне. В середине бараков размещались умывальные и туалеты. После нападения на Польшу год за годом ещё добавляли ряд бараков. В 1942-ом году был создан разширенный «новый лагерь» с бараками другого типа, эти уже скоро стали недостаточными из-за увеличивающего количества депортаций из оккупированных стран, что привело к катастрофическим условиям для существования узниц.

Параллелно к растущей потребностью для размещения заключенных возникали такие фукциональные постройки как гидростанция, телефонная станция, отчистное сооружение, трафортматорная станция, что способствовало хозяйственной независимости лагерного комплекса. Этому также способствовало построение в 1943-ем году собственного крематория лагеря, который расширили в 1944-ом году из-за малой мощности. До этого КЦ-мёртвых увозили на кремацию в крематорий кладбища г. Фюрстенеберга. Уже в конце 1939 года завершилось строительство двухэтажного тюремного здания с 78 одиночными камерами, которые узницы называли «бункерем». То, что это специально устроенное камерное здание было предназначено для особых наказаний, включая побои и содержание в темноте, доказывает жестокость системы наказания в женском концлагере Равенсбрюк. С тех пор «бункер» стал постоянным страхом всех узниц. В 1944-ом году использовался также для содержания под арестом очень многих, так называемых спецузниц, личностей-членов различных организаций сопротивления или арестованных в связи с покушением на Гитлера 20. июля 1944 года.

Для мастерских и промышленных устройств были построены в течении КЦ-времени дополнительные бараки и промышленные здания в «промышленном дворе», который также находился на огражденной стенами территории. Здесь создали рабочие места для типично традиционных женских работ, как пошивочная, скорняжная, ткацкая, плетение соломенной обуви, лентоплетение и даже сапожная мастерские. Сначала мастерские подчинялись коменданту лагеря, позже их передали в качестве собственных СС-предприятий в компетентность ведомства СС-администрации. Кроме этого, к лагерному комплексу Равенсбрюка с апреля 1941 года принадлежал мужской лагерь в качестве резерва рабочей силы для ремесленных профессий до тех пор, пока не закончили отделочные и ремонтные работы. В августе 1941 в южно-восточной части территории КЦ, непосредственно у промышленного двора, были построены пять жилых бараков и один хозяйственный для мужского лагеря, которые не получили расширения, хотя число узников увеличивалось до освобождеия. Преимущественно узники мужского Лагеря построили потом также принадлежащий к лагерному комплексу Равенсбрюк «защитный лагерь для молодёжи» Уккермарк, который открыли 1. июня 1942-го года, два барака – один для «воспитательниц» и один для «воспитанниц» в качестве «лагеря воспитания молодёжи» для 14 -18 летней женской молодёжи. С декабьря 1944 года СС решил постепенно убирать и этим ликвидировать молодёжный лагерь. Девочек и девушек в большинстве случаев переводили в женский концлагер, использовали их труд в других местах военной промышленности, а некоторых даже отпустили домой. Территорию «»Защитного молодёжного лагера» Уккермарк с тех пор реорганизовали в лагерь смерти и селекции и в всязи с этим к наибольшей зоне смерти концентрацонного лагрея Равенсбрюк.

Непосредственно рядом с лагерем и почти одновременно с его созданием концерн Сименс на площади 20 гектаров заложил свой завод, производство на котором запустили 24. августа 1942 года. Каждый цех был площадью 675 m2; узницы с определённой ловкостью изготавливали различные электроприборы и шпульки для военных целей.

Военное производство в этих 20 цехах на месте Равенсбрюка продолжалось до тех пор, пока руководство лагеря не приказало ликвидировать Сименс-лагерь в ночь на 14 апреля 1945 года. Этот лагерь Сименса состоял из шести бараков размещения. До начала 1944 года разместили женщин-работниц в бараках основного лагеря. Территорию Сименса окружали забор из бетонных столбов с колючей проволокой и 4 сторожевых башни.

Также в 1942-ом году женские и мужские заключённые и близлежащие фирмы создали СС-опытный участок Равенсбрюк на месте старой усадьбы 18-ого века и в короткие сроки заложили сад с широкими теплицами. Там СС испытавал и практиковал биологично-динамический способ хозяйственного применения узниц в рамках собственного хозяственного предприятия «опытное учреждене по питанию и кормлению».

*Статья обоснована на выборе новых и самых новых публикаций о концлагере Равенсбрюка. Среди этих пользовались особенно: * • Бернхард Стребель, КЦ Равенсбрюк. История лагерьного комплекса. Падерборн/Мюнхен/Виена/Цюрих 2003г.; - Грит Филипп, Календарь события в Женском концлагере Равенсбрюке 1939-1945, со сотрудричеством Моника Шнелль, Берлин 1999г., • Джэк Г. Моррисон, Everyday Life in a Woman's Concentration Camp 1939- 1945, Princeton 2000; - Джэк Г. Моррисон. Жизнь в концлагере для женщин1939 - 1945, Цюрих 2002г., - Мемориальная книга для жертвов Концентрационного лагеря Равенсбрюка 1939 - 1945, издание Мемориально- памятного музея Равесбрюка с научным руководством Бэрбель Шиндлер-Зэфков, Берлин 2005г.; • Национальный социализм в зеркале общевственной памяти. Формы разработки и воспоминания (Празничное сочинение для Зигрид Якобеид). Издатели Петра Франк и Стефан Хёдлер, Берлин 2005Г.; • Анетте Лео, Равенсбрюк - родолагерь, в: место террора. История национальсоциалистических концентрационных лагерей, том № 4 Флоссенбюрг, Маутхаузен, Равенсбрюк, издатели Вольфганг Бенц и Барбара Дистель, Мюнхен 2006г.; • Язык воспоминания. Об истории памятник-мемориала Равенсбрюка 1945 - 1995, издатели. von Инза Эшебах, Зигрид Якобеид, Зузанне Ландверд (серия сочинений основания Бранденбургише Геденкштэттен, том №. 11 ), Берли 1999г.

Транспорты и депортации в Равенсбрюк

В концлагер Равенсбрюк согнали женщин, мужчин и детей из всех частей оккупированной нацистами Европой. При этом можно различить на основе приходных списков три вида: 1. Сборные транспорты, касающиеся прежде всего «территории германской империи». В списки вошли заключённые разных категорий и национальностей, которых до этого держали в берлинских тюрьмах Барнимштрассе и Александерплац, чтобы собирать их на траспорт в Равенсбрюк. В приходных списках не указывалось место постоянного проживания. 2. Депортации, в большинстве из окупированных немцами территорий, где арестованных согнали в сборные места, похожие на лагерные учреждения, или в тюрьмы. Приходные списки помечают депортацию в частности как спецтранспорт или особый транспорт с местом их происхождения. 3. Транспорты из других концлагерей, например Освенцим. Это были как правило транспорты евакуации перед наступлением союзных войск. Относительно сроков эти «прибавления» разделены на четыре фазы: май 1939 года до конца 1942 года, 1943-ий год, самый проблематичный 1944-ый год с 70 000 поступивших и январь по апрель 1945 года. При этом 1944-ый год особено выделился - половина всех поступивших за все время.

Причины заключения в основном политические, расистские и социал-расистские; кроме этого воюющая нацистская империя требовала все больше и больше рабочей силы в военном производстве. Политическими заключенными были в первую очередь женщины, которые оказали сопротивление, боролись в армиях их родины и должны были быть арестованы на основе их национальностей. Расово преследуемыми или «порода-позорными» считались еврейки и Синти и Рома. В духе «народного сообщества» «несоциальные» и «криминальные», предупредительно заключенные должны были быть «искоренены» также как так называемые профессиональные преступники, как например акушерки, которые делали аборты и на которых доносили.

Дети в концлагере

В списках значились прибывшие в Равенсбрюк на протяжении 1939 – 1945 годов 881 ребёнок в возрасте от двух до 16-и лет из 18 наций. Среди них 263 еврейских и 162 «цыганских» детеи. Большинство детей пришло в Равенсбрюк вместе с матерью, отцом или другим родственником. Большее группы матерей с детьми попали в лагерь только после подавления Варшавского восстания в конце 1944 года и в связи с депортацией венгерских и словацких евреек с нового года 1944/45г. Ребятишкам приходилось приступать в перекличках-призывах вместе с женщинами и часто стоять по несколько часов. Днем они должны были оставаться в бараках. Двенадцатилетных применяли в мастерсках. 12-летных мальчиков перевели в мужской лагерь. Для руководства лагеря эти дети были ненужным балластом и бесполезными едоками. Но голод мучил особенно детей. Воспоминания об этом не забыты до сих пор. Рассказы о «лагерных матерях» многочисленны. Речь шла о женщинах, которые принимали к себе отдельных детей, стараясь содействовать им выжить. На самом деле немногим удалось выжить.

Категории и маркировка заключенных

Разделение должно было сооответсвовать причинам преследования в форме треугольника из ткани в соответственном цвете. Инструктирующее ведомство концлагеря, «политическое отделение», каждого классифицировало в категорию. Это происходило с большой степенью произвола и описание возможно только несравнимой стигматизацией. Для СС не было крайних случаев или неясностей. Коммунистки, социал-демократки, беспартийные в сопротивлении стали политическими узницами и получили красный треугольник. Красный треугольник получили также – это вызывало негодование тех, кто считали себя политическими узницами – женщины, которых обвиняли «в сношении с иностранцами» или «преступлением полового сношения». Настоящие политические называли их презрительно «постельполитические». Черный треугольник «асоциальные» должы были закрекпить на лагерную одежду. Это касалось всех цыганок и всех судимых. Они были женщины с деликтами как кража, обман, отказ от работы, нелегальный аборт, проститутки или женщины с так называемо сексуальными проступками, а именно непостоянными сексуальными партнёрами или с детьми от разных отцов, а также «уголовно-предварительно аррестованного» которых перевели в концлагерь после тюремного или каторжного заключения. Свидетельницы Иегова ( их также называли исследовательницами Библии) которые явились первыми узницами из-за запрета Объединения свидетелей Иегова в 1933/34-ом году, должны были носить лиловой треугольник. Зелённый треугольник получили в Равенсбрюке только около 100 женщин, «профессиональные преступники» или так называемые подозреваемые в преступлении. Юстиция и СС считали их «опасными регулярными преступницами», в том числе и акушерки, которые занимались абортами, о которых доносили. Дальнейшие две категории узниц – голубой цвет для вернувших домой эмигрантов и розовый для лесбиянок в Равенсбрюке не имели значения.

Распределение номеров в Равенсбрюке

К самым глубоким унижениям в национал-социалистических концлагерях относился факт замены человеческих имен-фамилий на номера. Также в женском и в мужском лагерях Равенсбрюк и в «защитном лагере для молодёжи» Уккермарк существовали соответсвенно собственные серии номеров. Это началось с первыми поступлениями и продолжалось непосредственно до освобождения в апреле 1945 года. Присвоением номера хотели снимать с заключённых индивидуальность и идентичность. В первую очередь номер, а не имя-фамилия должен был удостоверять заключённого в регистрации лагеря. Увеличение числа заключенных в Равенсбрюке отражается в распределении номеров в период с 1938 до 1945 года (1938 год, потому-что прибывшим женщинам из Лихтенбурга в мае 1939 году оставляли их номер). Так оказалось первым номером в женском лагере Равенсбрюке распределённый номер 1104-. А последний в апреле 1945 году регистрированный номер 123.000. Для мужского лагеря в течении 1941-1945 года распределили в целом 19.905 номеров.

Совокупность и состав заключённых

Для концентрационного лагеря Равенсбрюк не сущесвует полных и достоверных источников, чтобы назвать точное число заключённых. Но приходится изходить из того, что туда депортировали около 130.000 женщин и детей, а также 20.000 мущчин. Среди них были

40 000 полячек и поляков (34 200 женщин и 6 423 мужчин), 20 000 женщин и мужчин из Советского Союза (русских, украинских, белорусских итд.), 10 000 женщин и мужчин из Германии и Австрии, 10 000 француженок и французов, 10 000 венгерок и венгров, 2 700 женщин и мужчин из Ююгославии (Словении, Сербии, Хорватии), 2 500 бельгиек и бельгийцев, 2 000 чешек и чехов, 2 000 словачек и словаков, 1 000 итальянок и итальянцев, 250 гречанок и греков, 200 женщин и мужчин из Испании, 150 норвежек и норвежцев, 150 женщин и мужчин из Румынии, 161 неизвестные по фамилии женщины из Люксембурга.

Дальше: женщины и мужчины из Албании, Болгарии, Дании, Великобритании, Финляндии, Португалии, Швеции, Швейцарии, Турции и другие. Приблизительно 15 000 женщин и мужчин были евреями из многих стран Европы и около 4.000 Синти и Рома. 6. Октября 1942 года с депортацией в Аушвиц-Биркенау последных 522 евреек по приказу Гиммлера «разгрузили от евреев» женский лагерь Равенсбрюк. До того весной 1942 года 404 еврейки были депортированы в рамках акции «14 ф 13» в лечебное и попечительное учреждение г. Бернбурга, где их убили в газовой камере. Когда увеличились военные потери с продвижением Красной Армии и десантом Американцев в Нормандии, все больше ощущалась нехватка рабочей силы в военном механизме, то евреек стали предлагать фирмам и концернам. Это особенно коснулось венгерских и словацких женщин, которых осенью 1944 года огромным транспортом привезли в большинстве черес Аушвиц в Равенсбрюк только на короткое время, а потом увезли к соответсвующим местам военного производства во внешие лагеря – по СС-терминологии в так называемый «трудовой лагерь».

Иерархия заключённых

Крайне различная была ситуация отдельных групп по национальности и политическим репрессиям. Их положение внутри «общества заключённых» основывалось на расистской идеологии НС, которая утверждала так называему шкалу ценностей человеческой жизни. Сообразно с этой шкалой отмеченные как «райхснемцы» стояли на самой высокой ступени, ниже находились узницы скандинавских стран, чешки и узницы западноевропейских стран, из южноевропы и Польши. Узницы из Советского Союза вместе с расистско преследуемыми еврейками и Синти и Рома стояли на самой низкой ступени иерарии заключённых. То, что пирамида иерархии изменилась в ходе существования концлагеря, показал факт, что уже с поступления первых полячек 1939 году их подвергали издевательством. После нападения на Советский Союз эти женщины вместе с потом депортированными оттуда в Равенсбрюк узницами занимали самую низкую ступень иерархии. Эта ступень была также действительна для тайных «НН-узниц» (Nacht- und Nebel-Häftlinge) среди француженок, которые прибывали в Равенсбрюк в марте 1943 года постоянными транспортами и которые - как члены резистанца- не должны были вернуться во Францию.

*Управление заключенных/Система должностных узниц * Во всех концлагерях СС принимал заключенных c целью построения, ремонта и расширения лагеря – так и в Равенсбрюке. А узниц также использовали с надзорными или контрольными задачами и они выполняли задания администрации концлагеря. Дело в том, что эта была органнизационная система СС, которая передавала определенные функции отдельным заключенным. За выполнением надзирала СС-администрация лагеря. Система должностных заключенных создала самую низкую степень надзорной иерархии концлагерей. Эта «серая зона» власти в отношении между жертвами и преступниками, которая всё больше заняла место в ходе КЦ-системы, в КЦ-источниках почти никаких следов не остановила. Также воспоминания должностных заключенных – за исключением редких примеров – только существуют как случайный сборник.

У военной службы заимствованны концепт беспрерывного террора основан на позжего ставшего первым инспектором концлагерей Теодора Айке и принимали сперва в концлагере Дахау. Целью этого концепта было предотвращение объединения либо солидарности между заключенными и действие по принципу «разделать и властвовать». Между тем как эту систему должностных заключенных применяли кроме в Дахауе и в других мужских лагерях от самого начала, в лагерях «предварительного заключения» с узницами, это разывалось сначала медленно. В Равенсбрюке выбор должностных узниц находился в компетенции «лагерного вождя преварительного заключения» по договоренности с главной надзирательницей. Кого исползовали или отстроняли зависело от места узницы внутри иерархии... «Рейхс - германок» включая австриек, - предпочтительно, исключали еврейек, Синти и Рома. Использовали должностных узниц в следующих сферах лагеря: 1. Барачные приюты и работа 2. Снабжение (кухня, санбарак, ревир итд.) 3. Письменные и регисрационные работы в лагерной администрации. Во главе системы иерархии стояла старшая лагеря, ёё также называли бегункой. Она служила ответственной узницей лагеря перед СС и таким образом несла ответственность за исполнение указаниий СС. Кроме неё были старшая блока и общей комнаты, которые отвечали за спокойствие и порядок в бараках ( по каждому блоку одна и по общей комнате две старшие), для раздачи еды, для подготовки ежедневных перекличек, для учёта и для ведения дневника блока. Для рабочих колон СС использовал указывающих узниц, задача которых была похожей на функции «капо» в мужских лагерях. Летом 1942 года была создана дополнительная должность для выполнения функций так называемой лагерной полиции. Лагерная полицейская вела надзор за складским бараком и исправительного блока, за всеобщим соблюдением порядка в лагере и принятием новоприбывающих заключенных. Во всех этих должностях узницы действовали, так сказать, как удлинненная рука СС. Чтобы отмечать их, они носили нарукавную повязку: старшие блока и общей комнаты - зелённые, лагерная полицейская и указывающие узницы рабочих колон - красную, указывающие узницы санбарака-ревыра носили жёлтую. На повязке аббревиатурой была обозначена соответственная отетственность (например, для ревира на желтой повязке «ревир»). Даже если такие должности смогли быть помощью, даже иногда жизниспасательными, их простор был заодно крайне опасным. Риск слежки и доноса противодействовал каждой помощи. В служебном указании женского концлагеря Равенсбрюк написано по этому поводу: «ни одна узница не должна доверять другой». Так стало возможно, что с одной стороны СС наказывал за поддержку соузницам и бросили ёё в бункер; а с другой стороны после освобождения бывала и смертная казнь, как например, судебный приговор швейцарке Кармен Моры - должностной узнице в Равенсбрюке.

Условия существования между жизнью и смертью

Пространство и время определили условия существования в Равенсбрюке и одновременно влияние действующих лиц. Ограниченное огражденное пространство, организованный распорядок дня, недостаточное питание и обмундирование, всегда слишком трудные или монотонные работы, затруднительные санитарные условия и к этому ещё постоянный страх сопровождали будни в лагере. Надо ещё добавить, что с увеличением количества заключенных в течении времени в концлагере возможность удовлетворения основных потребностей стала всё меньше. Это касалось и размещения, и питания и одежды, а также гигиенических и санитарьных условий. 1944 и 1945 годы воспоминаются в общем как годы «мучения вшами», времена болезней, эпидемий и, трудно себе представлать, времена тесноты. Когда вместимость блоков кончательно стала маловатой, руководство лагеря в середине августа 1944 года приказало поставить между блоками № 24 и 26, в близости от теперь уже четвёртой улицы лагеря, шатёр длиною 50 метров и шириной 20 метров.

Сначало шатёр служил для размещения женщин и детей, которые прибыли в Равенсбрюк после Варшавского восстания. Следующими были женщины из Аушвица и прежде всего еврейки из Венгрии. В палатке существовали ужасные положения, поэтому ежедневно было недюжинно много жертв. Выживание в этих условиях было всё больше похоже как чудо. Несмотря на постоянно ухудшающиеся на протяжении КЦ-времени условия существования многие вспоминают в рассказах все снова и снова об одном исключении, именно о блоках № 1 -3 на первой лагерной улице. Там разместили с одной стороны должностные узниц, а с другой стороны эти бараки были в статусе предъявленных бараков по поводу осмотра вышестоящим руководством НС-режима или организаций Красного креста. Там женщины спали отдельно на нарах в чистом постельном бельё до ухода из лагеря, они кушали за чистоубиранными столами, носили чистую одежду и другое. Под этим для почти всех узниц постоянно ухуждающими условиями существования соблюдался строгий распорядок дня, начиная с резкого звука утренней сирены, через продолжительные переклички утром и вечером, с борьбой за порцию еды, на разпределение и дорогу на работу и обратно до ночного покоя с 21 часа. Немного больше «свободного» времени давали в конце недели, что пользовали различными активностями.

Одежда и питание

Процедура прибытия в лагерь содержала то, что отбирали у них одежду и всё личное имущество. Они получили единую одежду узниц: сине-серо полосатое мешковатое платье из толстой бязи, фартук, косынку, также сине-серо полосатую куртку. Для ног выдали деревянные башмаки или ботинки на шнуровке с деревянной подошвой. Добавляли ещё две пары чулок, одни брюки, одну нижную юбку, две рубашки и пояс для месячных бинтов. Летная и зимняя одежда различались довольно незначительно; а скрепление косынки упорядочили по сезонам: в зимние месяцы под подбородком, в летние позади на затылке. Хотя одежду узниц изготовляли в пошивочной КЦ-мастерской в Равенсбрюке, уже осеню 1942 года не хватало. Ново-пришельци получили личную одежду раньше сданную, на которой обозначали масляной краской впереди и на спине большим крестом. Из-за скудости одежды и продуктов СС-рукрводство лагеря распорядилось разрешить приём посылок, начиная с октября 1942 года. Какую роль играли эти посылки отныне за улучшенное обеспечение, за солидарность и пережитие по настоящему, подчеркнули столько раз в воспоминаниях.

Всегда недостаточное питание в Равенсбрюке относится к чаще всего читаемым и слушаемым воспоминаниям узниц. Факт, что насчёт количества и качества надо было констатировать и постоянное ухуждение из года в год. В ревире работающий СС-врач Персы Трайте объяснил увеличивающую долю мёртвых среди узниц с «серьезным недоеданием». За кухню заключенных с августа 1941 года до июня 1943 года ответственная надризательница Гелене Б. называет следующий суточный рацион: Утром: поллитра «кофе», иногда с сахаром. 300 граммов военного хлеба, три раза в неделю 30 граммов маргарина; полдник: три четверти литра горячей пищи (овощной суп), три раза в неделю 30-40 граммов мяса; вечером: три четверти зерновой суп. То, что качество рациона питания гораздо хуже было чем перечисленное надризательнией, в общем известно, как и тот факт, это касается особенно суов. Меньше известен тот факт, что длительное состояние плохого питания и голода угнетали меньшее число узниц чем постоянный страх перед наказаниями, болезнями, смертью.

«Обслуживание» больных: ревир

К комплексу бараков женского концлагеря Равенсбрюк принадлежил санбарак у начала первой лагерной улицы, два соединенные барака как буква Н, так называемый ревир 1. 1943 году добавили на ревир 2 дальнейшие бараки возле и напротив. В них направили между прочим узниц с определенными болезнями (туберкулёз, скарлатина, ангина, тиф). Кроме того к ревиру 2 относились с 1944 года растущее число блоков с больными. Этот комплекс бараков никак не был местом обслуживания больных; напротив – место умирания и убивания, селекций и принудительной стерилизации. Место криков и мучений. Также место жестокий медицинских экспериментов. В этом месте матери рожали детей. Сохраненная Книга о рождениях содержит итого записи о 522 рождениях между 19. сентября 1944 года и 22. апреля 1945 года. Только мало новорожденных выжили.

За ревир отвечали СС-врачи и СС-женщины-врачи. Их поддерживали медсестры. С начала 1943 года использовали врачей и медсёстер из рядов узниц, среди них эльзаска Аделайде Отвал и чешка Зденка Недведова, которые до этого работали врачами-узницами в Аушвице.

Медицинское обслуживание осуществлялось ограниченно только на сдерживание увеличивающегося бедствия, как следствия увеличивающего числа узниц в лагере. Самым важным критерием обсуждения состояния больных была работоспособность – неработоспособность означала смерть. Все более важней задачей ревира в последние шесть месяцев лагеря становилась борьба против эпидемий, чтобы в первую очередь задерживать заражение СС-персонала.

В ревире женского концлагеря Равенсбрюк под рукводством ортопеда профессора Доктора Карл Гебхардт случился ряд лжемедицинских экспериментов над узницами. Они были связаны с покушением на Райнхарда Гайдриха, начальника главного ведомства имперской безопасности (RSHA), 27. мая 1942 года, в следствии которого он умер от инфекции газовой гангрены. Гебхардт хотел доказывать роль сульфонамидов для лечения инфекций ран. Жертвами опытов назначили 74 полячки и 12 женщин других национальностей. В лагере называли их «кроликами», между собой сказали «королевы». Эксперименты начали в июле 1942 года и они длились до августа 1943 года. В частности речь шла об инфицирующих операциях с тем, что у них вскрывали икры и инфицировали рану неестественно. И также несколько раз повторили эксперименты над костями, мускулами и нервами ног. Среди опрерированных погибли семнадцать сразу после операции, среди них пять полячек и двенадцать других нацональностей, дальнейших шесть расстреляли. Оставшиеся в живых все время страдали от ран и постоянных болей.

Работа как каторга/рабский труд

В первые два года существования концлагеря рабочую силу женщин ещё не применяли систематически для военного хозайства. В то время ещё не было концепции для использования женских заключенных в концентрационном лагере. Так узницам работы казались часто бессмысленными, каверзой. Они в множестве были направлены на постройку и расширение лагеря и на поддержание лагерного порядка. Женщин ииспользовали в дорожном строительстве, при выравнивании, при монтаже бараков, чтобы тащить и тянуть грузы. Других занимали в мастерсках концлагеря. В таких бараках они шили, ткали, наматывали, вязали для потребности лагеря. Так различали участие в отдельных работах на внутренные и внешние работы, об этом свидетельствуют многие списки разпределения узниц на работу. С разширением промышленного двора с 1942 года возникали большие производственные залы, между прочим так называемая пошивочная/ткацкая фабрика и скорняжная.

Там изготовляли не только одежду заключенных, а также мундиры для надзирательниц и оружейного СС. Но узницы были заняты также стиркой, утюжкой, ремонтом СС-мундиров, которые вернули от фронта. Все эти работы выполняли для СС-преприятия «Общество реализации текстиля и кожи ОО», для «Текследа». Это ООО было единственное предприятие, что хозайствовало с дня основания 21. июня 1940 года в чёрных итогах, т.е. рентабельно. Какие количества тут изготовали узницы из многочисленных европейских стран в сменах днем и ночью, доказывают на пример данные отчёта о состоянии дел 1943 года:

Для концлагерей: 798 210 единиц одежды для мужских заключенных 706 307 единиц белья для мужских заключенных 81 842 единицы одежды для женских заключенных 70 922 единицы белья для женских заключенных 3 328 единиц одежды для женского КЦ-караула

Для оружейного СС: 648 517 новых изделий разных фрагментов мундира 151 160 пар рукавиц

В соотношении с общим числом узниц в сентябре 1943 года приблизительно 60% из них были заняты каторжной работой для «Текследа». Несмотря на увеличение производства, число использованных узниц уменьшалось в результате увеличивающего применения современных машин. В конце 1943 года работали для «Текследа» 3000 женщин. Они описывали свою работу рабским трудом в сменах днём и ночью. Это поясняет тот факт, что в мастерских «Текследа» сначала работали три смены по восемь часов. После визита Гиммлера в Равенсбрюке 3. марта 1943 года он потребовал внедрения двух смен по одиннадцать часов, которые дополнительно подтачивали силы узниц. Более того объём работы, что приходилось выполнять, был высоким, когда например изготовить надо было 28 брюк мундира за смену. Выполнять эту норму особенно трудно было для женщин, которых не учили шить. Когда они не выполняли это задание, они получали побои и другие жестокие телесные наказания. Выполнение нормы узницами в бесчисленных случаях вынуждали побоями, не считаясь с плохим телесным состоянием.

С приближающимся фронтом и растущим недостатком рабочей силы все больше КЦ-узницы должны были работать в военной промышленности. Равенсбрюк развивался как перевалочный и проходной пункт в направлении многочисленных внешних лагерей, созданных близко к военным заводам. Первые внешние лагеря были созданы в Грюнеберге, на расстоянии 40 километров от Равенсбрюка, и в г. Нойролау в Судетах. До лета 1944 года узницы концлагеря Равенсбрюка работали в приблизительно 40 внешних лагерях. Эти места военного производства были подчинёны СС-заведениям, вермахту (часто в кооперации с частными концернами) и с частными фирмами. К самым большим внешним лагерям относились местности как мекленбургские города Мальхов, Нейштадт-Глеве и Нойбранденбург, дальнейшие «территории Рейха» Лейпциг, Ораниенбург, Эберсвальде, Бельциг, Гентин а также «Генсхагенер Хайде» у г. Людвигсфельда.

Несколько тысяч депортированных женщин выполняли принудительный труд для продолжения войны; минимум 90% из них были иностранками. Местом депортации был женский концлагерь Равенсбрюк. Там через несколько дней после прибытия распределяли их по потребности рабочих сил во внешние лагеря и размещали их.

Так как эти военные изделия в частности были направленны против их родины, всё больше случались неполадки в производстве и саботаж. Немало узниц за это платили своей жизнью.

Начиная с 1. сентября 1944 г. проводили перестройку структуры внешних лагерей для узниц. Причиной для этого было с весны 1944 года быстро увеличённое количество внешних лагерей. Равенсбрюку приходилось на основе приказа Главного ведомства администрации хосяйства (WVHA) передать далеко расположенные внешние лагеря ближним расположенным концлагерям, в данном случае Бухенвальду, Флоссенбюргу, Захсенхаузену и Маутхаузену. После этой территориальной реорганизации географическая ответственность Концлагеря Равенсбрюка заканчивалась на севере г. Берлина.

Условия работы и существования в отдельных внешних лагерях были очень различные. Они отличались видом работ, выше названной иерархией среди заключённых и кроме того по руководством фирм, гражданскими рабочими и мастерами, которых использовали для профессионального инструктажа и контроля, а также первоначальными СС-охраной и надзирательницами.

Стратегия доживания – вероятности доживания

Жестокий мир микрокосмоса концлагеря сопровождался многочисленными обстоятельствами, которые обозначали жизнь или смерть. Для доживания решающей была прежде всего непрерывная сильная воля. Она включала в себя самоуважение и человечесткое достоинство, самоутверждение и солидарное отношение и, в конце всего, надежду на то , что побороют врага и придёт освобождение. Сила на доживание в смерных условиях приводит к тому, что основания стратегий на доживание и практика этого укрепились из разных источников. Несломленное политическое убеждение несмотря на допросы и наказания, усиленная религиозная вера , традиционный и глубокий душевный патриотизм, а также дружеские отношения, интеллектуальный обмен, интеллектуальное и жудожественное занятие и сознание, что надо помогать, укрепили как отдельных женщин , так и группу. Особенно поддержка в смысле солидарности были самой высокой ценностью, но одновременно с крайне маленькими возможностями для деяния. Упущённые, потому-что в условиях концлагеря невозможные, помогательные деяния для некоторых, которые дожили, оставили следы на всю жизнь. При этим солидарное отношение прежде всего было направленно на национальные, политические, нравственные, семейные или индивидуальные мотивы, «успех» зависел от заговорно действующей сети. Это действовало особенно тогда, когда соузницу надо было спасти от отравления газом, вернее от смерти. К стратегии доживания относились самые различные формы сопротивления против бесчеловечества и унижения, но также против СС-планов уничтожения. Поэтому надо понимать все поведения и действия, которые были направлены против целей властителей, как сопротивление. Ведь в Равенсбрюке существовали кроме воли доживания и солидарной помощи и более или менее успешные виды сопротивления. Эти были акции протеста, отказ от премий, индивидуальный и коллективный отказ от работы до саботажа и прежде всего моральное сопротивление. Польские узницы характеризировали это так: «Саботаж как вино». К стратегиям доживания считали и попытки достать информацию о ходе войны и информации о намеренных акциях на убийства или послать за пределы лагеря информацию о все более катастрофических условиях. В некоторых случаях даже удалось высылать сообщения родственникам в шифрованных письмах. Некоторые женщины ежедневно делали записи, так как француженка-этнолог Гермайн Тиллион, или они вели днивник в течении нескольких недель, так как люксембюргская Ивонне Узелдингер. Нидерландская художница Аат Бройр рисовала портреты узниц, которые только-что умерли, что-бы документировать этот факт.

С какой опасностью связаны были такие документации и такой маленькой возможностью скрывать их, доказывает обстоятельство, что в течении с января по апрель 1945 года в Равенсбрюке было приведено в исполнение семь смертных казней таким узницами (пять полячек, две немки ), записи которых СС обнаружил. Существенной сферой стратегии на доживание оказались имено случаи художественных занятий , музыкальных , религиозных , политических уроков , изготовления самых маленьких поделок, подарков, поздравлений. Всё должно было происходить скрыто , под угрозой боязни, что СС обнаружит. И много присходило, что отобразилось в крошечных изделиях ремесленно-художественного мастерства , которые возможно было спасти книжкой, рисунком , в виде фигурки животного или распятия. и показывают эти реликвии сейчас в рамке выставок Памятного мемориального музея Равенсбрюка или сохраняют их бережно в хранилищах музея . Что время и место были нужны этой сфере духовно-художественного сопротивленя, всё вновь и вновь описано и рассказано. Так дополнительно принудительная ситуация-карантина давала возможность уроков без учебных средств, пения без сборника песен, на тренировку памяти и также на знакомства . Особенно убедительным способом узницы Равенсбрюка разных национальностей подчеркнули в течении десятилетий, что такие и похожие активности способствовали надежде доживания.

Между уничтожением и освобождением.

Лагерный комплекс Равенсбрюк 15. Января 1945 года констатировал 46 070 узниц и 7 848 узников. Приблизительно две трети мужчин и минимум одна треть женщин находились в одном из 13 больших внешних лагерей. Основной лагерь Равенсбрюк всё чаще попадал между фронтами до освобождения Красной армией 30. апреля 1945 года. До этого доходили до лагеря драматичные транспорты и пешие марши людей. СС тысячи заключённых приказал убить. Во время последних месяцев Равенсбрюк исполнял объязанности по евакуации и уничтожению. Только из Аушвица прибыли в Равенсбрюк 7000 узниц конце января/начале февраля. 6 000 узников прибыли в середине апреля 1945 года из Миттельбау Дора и Нойенгамме внейшего лагеря Ватенштедт. Это большое каличество прибывших даже в производстве внешних лагерей невозможно было исползовать и разместиь.

Руководство лагеря старалось снизить число заключённых. Это случилось посредством - массового убийства 10 000 узниц преднамеренным истощением, отравлением луминалом (по названию узниц "«белый порошок») или отравленными шприцами, расстрелом и убийством во временной газовой камере возле крематория и на территории «защитного лагеря для молодёжи» Уккермарк, который переорганизовали в лагерь смерти и селекции , превратив его в самую большую смертную зону лагерного комплекса, - перемещением минимум 10 000 узниц и 4 200 узников в другие концлагеря и в их внешние лагеря, - а также увольнением, прежде всего 2 200 полячек из повстанческой Варшавы.

Примерно одновременно в рамках акции «белые автобусы», за короткое время до конца войны, Международный Шведский и Датский Красный крест освободил 7 500 узниц и довез их до Швеции. Первые автобусы вывезли норвежек и датчанок; следовали белые транспорты с француженками, бельгицами, с женщинами из Люксембурга, Нидерландов, с полячками, среди них даже еврейки и некоторые матери с младенцами. На последнем транспорте в Швецию, который отправился от Равенсбрюка 26. апреля, находились 3 960 полячек. Их перевезли так называемым “призрачным поездом” по железной дороге около Любека через датскую границу.

После бесчисленных селекций , которые начались от конца 1945 года и становились настоящей охотой на людей, которую проводили СС-врачи и надзирательницы, следовали различные акции убийства, как расстрелы и газом. Жертвами селекций и этих убийств стали не только нетрудоспособные узницы, но и такие у которых волосы седые или лицо слишком бледное, опухшие ноги, варикозные, у которых раны или гнойники. Точно установить , когда начались расстрелы и отравления газом селектированных узниц уже невозможно из-за недостаточно обоснованных источников. Но бесспорно, что примерно 600 расстрелов случилось на проходе около крематория. Начало отравлений газом датированы концом января, а их окончания в апреле 1945 года. Руководство лагеря старалось хранить в тайне отравления газом. На позже составленных сборных списках назначено для убийтых газом перемещение в «лагерь милосердия Миттверда». Но никогда не существовал такой лагерь милосердия. Один из этих списков спасли. Сохранен в Варшаве реестр 496 лиц (среди них одна женщина из Люксембурга), отмечен датой 6. апреля 1945 года и подписан командиром Равенсбрюка Сурена. Общее число в Равенсбрюке отравлением газом убитых женщин составляет 5 000 – 6 000.

Общее число до сих пор поименно проверенных мёртвых отмечается числом 13 161 в книге «Геденкбух для жертвов концентрационного лагеря Равенсбрюк в 1939 -1945 годах. Эта книга напоминает 9 718 лицах женского рода и 3 443 лицах мужского рода. По нацинальности возможно было идентифицировать до сих пор 53 женщин и мужчин из Люксембурга. Ответственной за эти отравления газом, также за массовые расстрелы в Равенсбрюке была зондеркоманда под руководством СС-Хауптшарфюрер Отто Молл. Молл прибыл из Аушвица, отвечал там за массовые уничтожения, и с начала 1945 года за смертные приговоры в концлагере Захсенхаузен.

Параллельно с этими акциями селекции и убийств представитель Международного красного креста (МКК), Альберт де Кокатрикс, старался убедить коменданта лагеря Сурен о передаче лагеря МКК-у. Сурен, ссылаясь на приказ Гиммлера о роспуске, приказал изгнать из лагеря всех ещё ходящих, - почти 20 000 заключённых- под караулом СС. 24-го и 26-го апреля узники, а 27-го и 28-го апреля и узницы двигались в некоторых колоннах пешком в северозападное направление. По пути колонны уменьшались, потому-что бывало, что вышедшие из колонны убегали, других расстреливали. Некоторые дошли до г. Шверина, другие встретили по пути солдат и офицеров Красной армии после несколько километров. Эти походы эвакуации вошли в историю освобождения как смертельные походы узников концлагерей. При этом для Равенсбрюка нельзя определить, сколько заключённых погибло или были убиты на этом пути вне лагеря. Много безымянных лежат в общих могилах на кладбищах тех деревень, через которые прошёл маршрут похода смерти. Приблизительно 2 000, в частности смертельно больных узниц и узников оставили в Равенсбрюке а вместе с ними и 10 узниц-врачей и 30 медсестёр и санитарок из числа заключённых. А Сурен также распорядился, чтобы оставили несколько надзирательниц и СС-охраников.

Всех их встретили передовые части Красной армии 30-го апреля 1945-го года. Это были военнослужащие 49-ой армии 2-го. Белорусского фронта, боевая территория которого находилась на севере г. Берлина. Военным комендантом освобождённого лагеря служил полковник Ромазан. Коммисия осмотрела территорию лагеря, разработала «доказательную документацию» уже 9-го мая 1945 г. и сделала 16 фотографий, которые невоз-можно было найти до сих пор. В этот рапорт вошли показания бывших заключённых «об уничтожении и истязании заключённых» а также заявление о медицинских предступлениях. Параллельно с этим создали военный госпиталь для освобождённых больных заключённых и призвали приблизительно 800 женщин из Фюрстенберга, которые должны были наводить порядок, ухаживать за больными и захронять мёртвых, которые лежали в двух горах трупов размер которых увеличивался каждый день ещё и после освобождения. Те из бывших заключённых, которые были более - менее транспортабельными, ждали отправления обратно на родину. После отъезда последних из них, в июле 1945 г., Красная армия заняла весь комплекс лагеря. Только после объединения обоых немецких государств 1989/1990 года и вывода войск из Фюрстенберга/Равенсбрюк с февраля 1994 года территория бывшего концлагеря стала доступной.

Ответственность за преступления: СС-персонал

Жермейн Тиллён смогла вернутся во Францию. Её вызывали на первое судебное разбирательство о Равенсбрюке в качестве свидетелницей перед военным британским судом в Гамбурге в 1946/47 году. Там на скамье подсудимых сидели 13 лиц лагерного персонала Равенсбрюка и три бывших должностных узницы. Позже она напишет об этом:

«Да, я видела себя подавленной от боли, сидя напротив этих людей, в нескольких метрах от меня, и по очереди они должны были отвечать за тысячные убийства... Да, они сидели, в хорошей одежде, с аккуратными прическами, свежеумытые и бритые – порядочные люди: зубной врач, несколько врачи, бывший типограф, медсестры и несколько служащих средного уровня. Без судимости, нормальный ход образования, нормальное детство...совсем нормальные люди.» (Жермейн Тиллиён. Женский концентрационный лагерь Равенсбрюк. Люнебург 1998, стр. 156)

Кто были эти женщины и мужчины, которые отвечали за эти преступления против человечества в концлагере Равенсбрюк и в каких организационных структурах они практиковали свои преступные действия? Как все огромные концентрационные лагеря, в то время и Равенсбрюк, вначале подчинялся инспекции концлагерей (ИКЛ) а позже, с включением ИКЛ в состав Хозяственно-административого главного управления с 16. марта 1942 года в качестве службы Д и её четырёх служб (Д1=центральная служба. Д2=вступление заключенных к труду. Д3=санчасть и гигена. Д4=управление), они курировали соответствующие отделения в концлагерах. В Равенсбрюке лагерьное руководство состояло из пяти отделений: Комендатура с адьютантурой, политическое отделение, лагерь предварительного заключения, управление и лагерьный врач. Шестое отделение добавилось в 1941 году - «вступление заключенных к труду». Во главе Равенсбрюка стоял комендант, которого называли до весны 1942 года «лагерным директором». Рядом в должности главного секретаря и начальника персонала стоял адьютант. Первым лагерным директором женского концлагеря Равенсбрюк был Макс Кёгель, который до этого служил руководителем лагеря Лихтенбург. Кёгеля переместили в августе 1942 года в концлагерь Люблин-Майданек. С 1. сентября 1942 года комендантом стал Фритц Сурен, который эту функцию выполнял до освобождения а до этого служил руководительем лагеря Заксенхаузен. Между тем, как комендант руководил целым комплексом лагеря, его заместитель отвечал за управление настоящего лагеря заключенных. Для его поддержания добавили к нему главную надзирательницу, которая также была его заместителем, и увеличённое число надзирательниц. Первая главная надзирательница Равенсбрюка была, как и в Лихтенбурге, Ёханна Лангефельд, которую сменила в декабре 1943 года Мария Клеин-Плаубель. Главная надзирательница была и бес того самая высокая должность, которую могла занять женщина для охраны женского концлагеря. Все призванные надзирательницы были частью «женского СС-эскорта». Они не являлись членами СС и оплачивались как рейхс-служащие. Их свобода действий двигалась между незаметить и иногда понимать ситуацию узниц до телесного наказания, часто с помощью караульной собаки, с которой они ходили , а в некоторых случаях это приводило и к смерти. Оставшиеся в живых помнят Доротею Бинц одну из отъявленных надзирательниц, которая была родом из пригорода Фюрстенберга и добровольно поступила двадцатилетней в караульную службу. В ходе судебного процесса в Гамбурге Доротею Бинц присудили к смертной казни, которую привели в исполнение. Других надзирательниц не обнаружили или отделались с меньшим наказанием. Очевидно им казалась работа в концентрационном лагере нормальной профессиональной деятельностью. Они исполняли функцию как и мужчины -коллеги послушно в системе террора и преследования как «предполагаемые виновницы».

В лагерном комплексе Равенсбрюк между 1939-ым и 1945-ым годами служили больше 2 000 надзирательниц и то-же время обучались 3 800 надзирательниц для службы в других местах. Их набирали тремя путям: Около 10% пришли добровольно или отозвались на рекламу, около 20% по направлению биржи труда в женский концлагерь и остальные 70 % нанимали на предприятиях или стали результатом служебных обязательств. Размещали надзирательниц, а также мужской руководящий персонал, в специально построенных 22 домах жилой СС-колонии. Она состояла из: 4 «ведущих домов» (на одну семью), 10 «подчинённых домов» (на двесемьи), 8 домов надзирательниц с 10 апартментментами. Только несколько решающих руководителей СС и подруководителей могли населять эти дома; другие жили в вдали от лагерного комплекса, в пределах маленького городка Фюрстенберг. Рядом с двумя коммендантами действовали всего 25 других мужчин в качестве «руководителя отделения» и решающих СС-вожатых в концлагере Равенсбрюк. Вместе с СС-вожатыми одновременно действовали 50 – 60 СС-офицеров круглосуточно в лагерной службе, в администрации и во внешнем карауле.

Приговор судебными процессами

Семь Равенсбрюкских процессов проводили в Гамбургском Куриохаус, между 1946 и 1948 и вынесли семь смертных приговоров против мужского руководящего персонала, который привели в исполнение. Но перед судом, наряду с Доротеей Бинц и надзирательницей Маргарете Мевес из г. Фюрстенберга, стояла и дольжностная узница - старшая блока больных туберкулезом, Кармен Моры. Между тем, Бинц и Моры приговорили к смертной казни, а Британский военный суд вынёс приговор Мевес - лишения свободы на десять лет. В 1952 году Мевеса освободили на условное заключение. После их побега Фритц Сурен и жестокий руководитель по труду Ганс Пфлаум только в 1949 году получили смертный приговор в ходе Растатт-процесса со стороны Французкого военного суда. Польский суд в Кракове вынос смертный приговор против главной надзирательницы Марии Мандель, которую перевели из Равенсбрюка в Аушвиц. В советской оккупационной зоне (SBZ) в 1948 году состоялось несколько процессов против равенсбрюкских надзирателниц перед Советским военным трибуналом. Без установления индивидуальной вины обвиняемым присудили на длительные наказания лишения свободы, но в большинстве случаев их амнистировали в середине 1950-ых годов или освободили досрочно. Около 120 надзирательниц концлагеря Равенсбрюк интернировала Секретная служба Советского Союза в спецлагере НКВД в Заксенхаузене. После ликвидации этого лагеря их передали в 1950 году суду ГДР в саксонском г. Вальдхеиме и там вынесли против них приговор в суммарном производсте с коротким разбирательством, присудив длительное лишение свободы. Начиная с 1948 года немецкие суды следствуют против надзирательниц в советской оккупационной зоне. Здесь эти приговоры оказались значительно мягче. В 1965/66 году перед окружным судом в г. Ростоке вынесли приговор на пожизненное лишение свободы трём надзирательницам концлагеря Равенсбрюка.

Памятное место концлагеря Равенсбрюк

Непосредственно после освобожденя концлагеря Равенсбрюк и возвращения узниц на родину у многчисленных оставшихся в живых возникла потребность рассказать людям о произошедших преступлениях. Главным образом «политические», и женщины, которые оказали сопротивление национал-социалистическому режиму или оккупантам, обращались с призывом, собирать спасенные из концлагеря документы, предметы и другие свидетельства, чтобы писать так называемые отчёты, чтобы представить их на выставке. Параллельно с этим с 1946 года ежегодно проводили и памятные мероприятия воспоминания на площади рынка в г. Фюрстенберг. Эти памятные мероприятия по поводу освобождения напоминали о событиях в концентрационном лагере. Они превращались в многолюдную манифестацию «против фашизма и войны», в встречу оставшихся в живых с населением и закачивались маршем в Равенсбрюк, где на небольшом месте у озера Шведзее, вне территории советских войск, бывали разные виды воспоминаний. С большой убеждённостью женщины из немецких зон оккупации (из позжей ГДР и ФРГ), из Франции, Люксембурга, Бельгии, Советского Союза, Польши и Чехословакии ходотайствовали за то, чтобы создать памятное место и открыть Параллельно с этим с 1946 года ежегодно проводили и памятные мероприятия воспоминания на площади рынка в г. Фюрстенберг. Эти памятные мероприятия по поводу освобождения напоминали о событиях в концентрационном лагере. Они превращались в многолюдную манифестацию «против фашизма и войны», в встречу оставшихся в живых с населением и закачивались маршем в Равенсбрюк, где на небольшом месте у озера Шведзее, вне территории советских войск, бывали разные виды воспоминаний. С большой убеждённостью женщины из немецких зон оккупации (из позжей ГДР и ФРГ), из Франции, Люксембурга, Бельгии, Советского Союза, Польши и Чехословакии ходотайствовали за то, чтобы создать памятное место и открыть это место с соответствующими воПараллельно с этим с 1946 года ежегодно проводили и памятные мероприятия воспоминания на площади рынка в г. Фюрстенберг. Эти памятные мероприятия по поводу освобождения напоминали о событиях в концентрационном лагере. Они превращались в многолюдную манифестацию «против фашизма и войны», в встречу оставшихся в живых с населением и закачивались маршем в Равенсбрюк, где на небольшом месте у озера Шведзее, вне территории советских войск, бывали разные виды воспоминаний. С большой убеждённостью женщины из немецких зон оккупации (из позжей ГДР и ФРГ), из Франции, Люксембурга, Бельгии, Советского Союза, Польши и Чехословакии ходотайствовали за то, чтобы создать памятное место и открыть Параллельно с этим с 1946 года ежегодно проводили и памятные мероприятия воспоминания на площади рынка в г. Фюрстенберг. Эти памятные мероприятия по поводу освобождения напоминали о событиях в концентрационном лагере. Они превращались в многолюдную манифестацию «против фашизма и войны», в встречу оставшихся в живых с населением и закачивались маршем в Равенсбрюк, где на небольшом месте у озера Шведзее, вне территории советских войск, бывали разные виды воспоминаний. С большой убеждённостью женщины из немецких зон оккупации -из позжей ГДР и ФРГ-, из Франции, Люксембурга, Бельгии, Советского Союза, Польши и Чехословакии ходотайствовали за то, чтобы создать памятное место и открыть это место с соответствующими вомозможностями воспоминания и информации.

1. сентября 1959 года в присутствии 1700 оставшихся в живых узников из 23 европейских стран и 70000 граждан было открыто Национальный мемориальный комплекс Равенсбрюк. Его территория составляет 3.5 гектара на берегу озера Шведзее, которую образовал «Бухенвальдский коллектив». Береговую часть СС ипользовал для сброса в озеро праха сожженных в крематории. В мемориальный комплекс вошли сохранившийся крематорий, лагерная стена и камерное здание , которое служит ныне выставочным зданием. В 1984 году добавили к мемориалу здание бывшей комендатуры. Там на верхном этаже нашлось место для постоянной обширной выставки об антифашистской борьбе движения сопротивления, относительно женского концлагеря Равенсбрюк. Так история концлагеря Равенсбрюк была сфокусирована прежде всего на немецких женщин-бойцов движения сопротивления, другие группы подвергающихся не играли существенной роли или только незначительной. Камерное здание пользовалось в дальнейшем в качестве здания для выставок. Там отдельные страны, из которых депортировали женщин в Равенсбрюк, получили возможность создания собственного помещения для воспоминаний. Эта концепция наций до тех пор сохранена в широком формате, даже тогда,когда в течении времени отдельные страны переображали свое помещение. В конце 1980 года добавили помещения воспоминаний для тех групп пострадавших, у которых не было или только очень поздно стало место в равенсбрюкской культуре воспоминаний: еврейки, синти и рома а также заключенных в концлагерь Равенсбрюк после событий сопротивления 20 июля 1944 года.

Непосредственно после Объединения обоих немецких государств Федеральное и земельное правительства земли Бранденбурга развивали концепцию по созданию фонда основания мест воспоминания. В результате этого 1. января 1993 года был основан Фонд Бранденбургских памятных мест, в числе которых находятся памятный музей Равенсбрюк, памятное место и музей Заксенхаузен и Документационная служба Бранденбурга. На основе этого стало возможным разработать и практиковать новую концепцию памяти а также создать новую концепцию для исследований, собраний, выставок и педагогических работ.

Кульминация новой концепции памяти были 50 -ая и 60-ая годовщины освобождения – мероприятия с оставшимися в живых узниками со всего мира, которые стали незабываемыми большими встречами на территории лагеря и его среды. Состоялись многочисленные постоянные и специальные, в т. ч. передвижные, выставки; исследовались и разширились в значительной мере имеющиеся собрания документов; yсилились исследования, так что имеется до сих пор большое число новых пониманий о лагерном комплексе Равенсбрюк и его внешных лагерях. Значимой основой для этого являются более 200 видеоинтервью, записанные с 1993 года об истории жизни женщин, мужчин и детей концлагеря Равенсбрюк под режиссурой Лоретты Вальца. Выдающийся результат этой биографической работы - 90 минутный фильм с премьерой на 60-ую годовщину («И потом ты придёшь в хороший летний день туда. Женщины Равенсбрюка ») принадлежающим томом, получивший награждение Гримме-приз. Кроме того после вывода войск речь шла о переоформлении, совсем по другому пользованной и перестроенной территории концлагеря. Также работали над планом использования подругом бывшего жилого СС- комплекса. С изменением восьмых домов надзирательниц в Международное место встреч молодёжи в качестве туристической базы и дома для оставшихся в живых концентрационного лагеря, для выполнения завещания тех полячек, которые стали жертвами псевдомедицинских опытов. Так место преступлений Равенсбрюк является сегодня местом информации, памяти и воспоминий, местом размышления, учения, в первой очереди местом встречи поколений и национальностей.

*Источник: «Женщины в КЦ Равенсбрюк. Импрессии и Экспрессии, брошюра для передвижимой выставки в другие места февраля 2008 г. – февраль 2009 г. в Люксембурге и Германии, по разработке и созданию студентами и преподавателями учреждения Bachelor Professionel en Sciences de l´Education – BPSE/БПСЕ при университете Люксембурга ISBN 978-2-87964-107-2

Перевод из немецкого языка: Ангела Бреталль/Übersetzung: Angela Bretall*